Статья 206 Захват заложника

Статья 206 Захват заложника.

1. Захват или удержание лица в качестве заложника, совершенные в целях понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия как условия освобождения заложника, - наказываются лишением свободы на срок от пяти до десяти лет. 2. Те же деяния, совершенные: а) группой лиц по предварительному сговору; б) утратил силу. - Федеральный закон от 08.12.2003 N 162-ФЗ; (см. текст в предыдущей редакции) в) с применением насилия, опасного для жизни или здоровья; г) с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия; д) в отношении заведомо несовершеннолетнего; е) в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности; ж) в отношении двух или более лиц; з) из корыстных побуждений или по найму, - наказываются лишением свободы на срок от шести до пятнадцати лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет. (в ред. Федерального закона от 27.12.2009 N 377-ФЗ) (см. текст в предыдущей редакции) 3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они совершены организованной группой либо повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, - наказываются лишением свободы на срок от восьми до двадцати лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет. (в ред. Федерального закона от 27.12.2009 N 377-ФЗ) (см. текст в предыдущей редакции) 4. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они повлекли умышленное причинение смерти человеку, - наказываются лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет или пожизненным лишением свободы. (в ред. Федерального закона от 27.12.2009 N 377-ФЗ) (см. текст в предыдущей редакции) (часть четвертая введена Федеральным законом от 30.12.2008 N 321-ФЗ) Примечание. Лицо, добровольно или по требованию властей освободившее заложника, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

 

Объективная сторона

Объективная сторона захвата заложника образована двумя альтернативными вариантами: либо захват лица в качестве заложника, либо удержание лица в качестве заложника.

Захват лица в качестве заложника предполагает совершение противоправных насильственных действий ,которые направлены на незаконное ограничение или лишение личной свободы лица, которое выступает в качестве заложника. Удержание предполагает насильственное противоправное воспрепятствование лицу покинуть место его пребывания. То есть, условно говоря, если схватили и затолкали в помещение, то речь идет о захвате. Если в помещении находясь, сказали, что отсюда никто не выйдет, это удержание. И  тот, и другой – это варианты захвата заложников. Возможно сочетание первого и второго вариантов: сначала захват, а потом удержание, в данном случае на квалификацию это, безусловно, не влияет, тем более, что когда речь идет о захвате, то логичным продолжением является удержание лиц в качестве заложников. По сути своей такая вариация предполагает либо сочетание в себе действий, похожее на объективную сторону ст. 126 «Похищение человека», либо похожее на объективную сторону ст. 127 «Незаконное лишение свободы». Схватили, переместили, удерживают либо схватили и удерживают в том месте, где лицо находится, либо удерживают в том месте, где лицо находилось без соответствующего перемещения. 

Спорная ситуация с элементами объективной стороны

Применительно к тому, что еще должно включаться в объективную сторону захвата заложников, в научной литературе до сих пор ведутся споры, эти споры имеют под собой существенное основание, в том числе законодательное основание.  Вопрос заключается в том, что действия по захвату и удержанию заложников всегда требуют их совершения с определенной целью, эта цель, как правило, выражается в предъявлении соответствующих требований как условие освобождения заложника. Забегая чуть вперед, если мы посмотрим специальную цель, которая предусмотрена в ст. 206: «понуждение государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия как условие освобождения заложника», то есть, если это условие освобождения заложника, значит, это условие должно быть каким-то образом высказано, продемонстрировано вовне. То есть, эта цель так или иначе отражение свое в виде требования должна найти, иначе установить ее чрезвычайно сложно. В научной литературе возникает вопрос по поводу того, а нужно ли считать, что это требование является составляющей объективной стороны захвата заложника? Или мы должны говорить о том, что преступление окончено с момента, когда лицо захватило или с момента, когда лицо начало удерживать вне зависимости от того, предъявило оно требования соответствующие или не предъявило. Те специалисты, которые высказываются о том, что требование обязательно должно включаться в объективную сторону, исходят из того, что иначе цель эту мы установить не можем, и разграничить захват заложника и похищение человека или незаконное лишение свободы мы не в состоянии. Другая позиция исходит из того, что цель – это характеристика субъективной стороны, и перенести субъективную сторону на объективную мы, безусловно, не можем. 

Суслина считает, что более правильным является разделение состава преступления, если мы говорим о том, что характеристика субъективной стороны – цель. При этом указание на то, что требование должно иметь место, из диспозиции напрямую не вытекает, на ее взгляд, требование – это не обязательная характеристика объективной стороны. Оно (требование) может присутствовать, и в большинстве случаев оно присутствует, но дожидаться ,пока лицо предъявит требования, для того, чтобы преступление считалось оконченным, на ее взгляд, не стоит. Особенно, с учетом того, какова характеристика объективной стороны деяния, с учетом того, каков объект посягательства, все-таки речь идет об общественной безопасности, и в качестве дополнительного объекта здесь, безусловно, выступает личная свобода лиц, а зачастую – жизнь и здоровье этих лиц, захваченных в качестве заложников. Поэтому, на ее взгляд, преступление следует считать оконченным с момента начала удержания или с момента захвата лиц в качестве заложников вне зависимости от того, успели или не успели предъявить требования. Если мы подходим к ситуации таким образом, то, значит, все требования, которые предъявляются, должны нуждаться в дополнительной квалификации. Это второй момент относительно спора. Первый аспект касается момента окончания преступления, должны мы ждать, пока лицо предъявит требование, или считаем, что преступление окончено с самого момента захвата или удержания. Второй момент: если мы предполагаем ,что требование включается в объективную сторону, значит, дополнительной квалификации не требуется, если требование в объективную сторону не включается, значит, требуется дополнительная квалификация. Самое интересное это то, что большинство специалистов, которые говорят, что требование должно включаться в составляющую объективной стороны, при этом эти требования дифференцируют. То есть, если речь идет о требовании, например, денежных средств или иного имущества, то, на взгляд, большинства тех, кто придерживается этой позиции, дополнительная квалификация по ст. 163 УК не требуется. А вот если речь идет о том, что посягательство сопровождается требованием передать наркотические средства, взрывные устройства, взрывчатые вещества, оружие и так далее, то почему-то большинство говорят, что здесь дополнительная квалификация нужна. Возникает вопрос, а почему, в чем разница? И в том, и в другом случае речь идет о том, что это самостоятельные действия, входящие или не входящие (предлагает нам определиться) в объективную сторону, и если требования входят в объективную сторону, значит, любые требования мы должны туда укладывать. Если же речь идет о том, что мы рассматриваем в зависимости от предмета требований, в зависимости от объекта посягательства, то в любом случае, объект будет другой: и в случае, когда требуются наркотические средства  - будет объект здоровье населения, в случае ,когда требуется имущество – будет объект – отношения собственности, и в любых других случаях. Даже, скорее, более логично было бы говорить о том, что, например, требование оружия не требует дополнительной квалификации потому, как это все-таки один видовой объект, нормы расположены в одной главе. Но, тем не менее, такая позиция есть. Суслина склонна придерживаться мысли о том, что требования в объективную сторону не входят, соответственно, любые требования, какие бы они ни были, в чем бы они не выражались, если они образуют самостоятельный состав преступления, то требуют дополнительной квалификации – ст. 163, ст. 226, ст. 229 и так далее. 

Аргумент Суслиной в пользу того, то требования не всегда являются необходимым для того, чтобы рассматривать деяние как оконченное следующий. Бывают ситуации, что захватывают заложников несколько лиц, и вопрос, что изначально цель потребовать что-то у них есть, не ставится. Каждый по-своему видел эту цель, каждый по-своему видел требования, но при этом, например, совместной, единой цели у них не было, они не оговорили то, какие требования они будут предъявлять. Мы представляем себе ситуацию: захватили в качестве заложников лиц, которые ожидают в комнате ожидания самолет, и те товарищи, которые их захватили, обдумывают, какие требования предъявлять. Один говорит: давай оружие и наркотики потребуем. Другой говорит: зачем оружие и наркотики, мне деньги и самолет надо. Третий: мне ничего этого не надо, у меня брат в местах лишения свободы находится, мне надо, чтобы его отпустили. Пока они решают, какие требования предъявлять, все или все-таки частями, или нужно как-то прийти к компромиссу с учетом того, что вряд ли все требования будут удовлетворять. Проходит определенный период времени, лица находятся в качестве захваченных заложников, возможно, что этот период будет достаточно длительным. Поэтому вопрос о том, что мы пока считаем это деяние покушением на захват заложников, на взгляд Суслиной, является кощунством. Соответственно, Суслина считает, что исходя из всего этого, есть необходимость ограничиваться тем, что написано в диспозиции ст. 206 УК.

Что касается применения насилия при захвате заложника. Насилие любое охватывается ст. 206 УК. Если это насилие психического характера, то есть угроза применения любого насилия, то она охватывается частью 1 так же, как и насилие, не опасное для жизни или здоровья. Любая степень насилия, опасного для жизни и здоровья, то есть легкий, средней тяжести вред, тяжкий вред предусматривается в качестве квалифицирующего признака – п. «в», части 2 ст. 206 УК. Причинение смерти по неосторожности – это часть 3 ст. 206. Умышленное причинение смерти, то есть убийство заложника, не выходит за рамки ст. 206 и подлежит квалификации, но только по части 4 ст. 206, дополнительной квалификации пост. 105 УК не требуется.

Субъективная сторона

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом и наличием специальной цели – понуждение государства или гражданина либо совершить какие-либо действия, либо отказаться от совершения действий как условие освобождения заложников.

Понуждение совершить действия, как правило, предполагает либо принятие определенного решения со стороны государственного органа, со стороны организации или иногда даже со сторон гражданина. Может это действие носить имущественный характер, может  носить неимущественный характер: отказаться от определенных прав, например, от прав на ребенка, воздержаться от привлечения к ответственности того или иного гражданина и так далее, еще, например, принятие решения об отказе в возбуждении уголовного дела. Если же речь идет об отказе от совершения действий, то это -  действия, которые предполагают воздержание, то есть не совершение необходимых действий, не подписание договора, например (отказ совершить сделку), не привлечение к уголовной ответсвенности (не вынесение соответствующего постановления о возбуждении уголовного дела, о привлечении в качестве обвиняемого и та далее). Первая вариация предполагает активное поведение лица, вторая вариация предполагает пассивное поведение лица, организации (то есть лица, которое действует от имени организации) и либо государства в целом. Возникает вопрос, а каким образом мы должны разграничить по этой цели ст. 206 и ст. 205с учетом того, что очень часто захваченным в качестве заложников лицам угрожают  совершением действий, носящих массовый урон, например, угрожают взорвать заложников, если требования не будут реализованы. У нас появляется угроза взрыва, которая несет в себе опасность гибели людей, и если это сопровождается определенным требованием к государству, например, предоставить самолет или предоставить наркотические средства, предоставить оружие, взрывчатые вещества, взрывное устройство (то есть то, что в принципе вряд ли можно предъявить к конкретному гражданину).  Вот тогда возникает вопрос о конкуренции ст. 205 и ст. 206, и надо ли квалифицировать по совокупности.  Есть решение по конкретному делу, на уровне Верховного Суда пересмотр осуществлялся. Изначально первая инстанция квалифицировала по совокупности преступлений, по 205 и 206, речь шла о ситуации требования от государственных органов принятия соответствующего решения, связанного с передачей  денежных средств и обеспечением транспортом лиц, захвативших заложников, и соответственно угрозой расстрелять всех заложников разом, если требования не будут выполнены. В данном случае Верховный Суд поддержал позицию о том, что дополнительной квалификации по ст. 205 не требуется. Наверное, в этой ситуации  можно согласиться с Верховным Судом, но Суслина считает, что не исключена ситуация, при которой квалификация по 205 и 206 по совокупности может быть. В частности, когда речь идет о таких требованиях, которые предъявляются государству, которые не могут быть предъявлены ни к какому другому адресату. Если речь идет о требованиях имущественного характера, например, то здесь мы можем потребовать как от гражданина соответствующих денежных средств при условии наличия у него соответствующих денежных средств, так  и от организации и от государства в целом. А вот если речь идет о действиях, связанных исключительно с компетенцией государства, например, освобождение от уголовной ответственности или освобождение лица из мест лишения свобод из-под стражи и так далее, то в данном случае вполне возможно, что эта цель подпадает под второй критерий «воздействие на принятие решений органами власти». И при условии, если угроза выражается во взрыве, поджоге или иных подобных действиях, то на взгляд Суслиной возможна дополнительная квалификация при условии, если все остальные признаки объективной и субъективной стороны статей 205 и 206 имеются в наличии.

Субъект

Суслина применительно к террористическому акту про субъект не сказала, но в том (ст. 205) и в другом случае (ст. 206) речь идет об общем субъекте, достигшем 14-летнего возраста.

Квалифицирующие признаки

Квалифицирующие признаки очень похожи на признаки, предусмотренные ст. 126, поэтому на них подробно Суслина не заостряет внимание. Если есть необходимость, то можно вспомнить, исходя из того, что говорили о посягательствах на свободу, честь и достоинство личности. Применительно к особенностям квалификации по частям 3 и 4 мы уже оговорили, и, наверное,  необходимо поговорить о примечании, об освобождении от ответственности. 

Освобождение от ответственности

Освобождение от уголовной ответственности по ст. 206 УК предусмотрено  в том случае, когда лицо соблюдает два требования: добровольно или по требованию властей освободило лиц, содержащихся в качестве заложников, то есть потерпевших. Второе требование стандартно: в действиях лица не содержится иного состава преступления.

Применительно к первому условию обращаем внимание на то, что в отличие от ст. 126 УК (в примечании тоже предусмотрена возможность освобождения от ответственности), здесь речь идет не только о добровольном освобождении, но и об освобождении по требованию властей с учетом того, что степень общественной опасности захвата заложников более высокая, нежели, когда речь идет о похищении человека: как правило, и потерпевших гораздо больше, и характер публичности присутствует, который затрагивает не только заложников, но и лиц, которые переживают за этих заложников, близких родственников .а также все население в целом, которое испытывает определенный психологический дискомфорт, связанный с нарушением представления о безопасности жизни в целом. Поэтому для того чтобы предотвратить дальнейшие негативные последствия для самих заложников и для окружающих лиц, законодатель пошел на смягчение условий освобождения от ответсвенности: не только если принял решение самостоятельно, но и в том случае, когда власти потребовали освободить заложников, и он это требование исполняет. Второй момент касается того, что в его действиях не содержится иного состава преступления. То же самое, что уже говорили применительно к ст. 205, если иные преступления все-таки были лицом совершены, то это основание для привлечения к ответственности по другим статьям УК, но не есть основание для не освобождения от ответственности по ст. 206. Поскольку по характеристике объективной стороны захват заложника сильно напоминает похищение человека и незаконное лишение свободы, и тем самым, если мы не исключим эти два преступных деяния, то у нас получится, что никогда у нас не будет ситуации, в которой у лица нет иного состава преступления. Это значит, что поскольку эти составы являются между собой смежными, то освобождение от ответственности по ст. 206 с привлечением к ответственности по ст. 126 и ст. 127 исключается, поскольку структурно эти признаки входят в объективную сторону захвата заложников.

Отметим момент, касающийся освобождения от уголовной ответственности. Вопрос о том, до какого момента в принципе возможно освобождение возникает, поскольку захват заложника – это преступление, продолжающееся во времени определенный промежуток. Это деяние длящееся: захватил и удерживает в течение какого-то периода времени, удерживает для того, чтобы достичь своих целей, при этом заложники являются средством, гарантирующим достижение этой самой цели. Ключевым вопросом в практике является вопрос о том, а что делать, если он освободил заложников после того, как он достиг своих целей. Можно или нельзя говорить о том, что имеет место добровольное освобождение? Вроде как никто с него не требовал даже, сам принял решение. Ему мешок денег принесли, он говорит: все свободны, забирайте заложников. С другой  стороны, какой характер носит это примечание: характер, стимулирующий к тому, чтобы не допустить определенных негативных последствий, еще больших, чем уже были причинены самим фактом захвата этих заложников. Чтобы не допустить причинения им вреда, чтобы не допустить ухудшения состояния их здоровья (психического и физического). Пять дней держат, не особо кормят, кому-то становится плохо, у кого-то обостряются заболевания, у кого-то развиваются новые заболевания и так далее. Есть шанс .что к этим заложникам применят насилие, и будет причинение вреда различной степени тяжести здоровью, и даже жизни. Для того, чтобы этих последствий избежать, примечании и говорится, что не только добровольно можно отпустить заложников, но и по требованию властей. Если лицо уже достигло своих целей, то вопрос об удержании в дальнейшем этих лиц в качестве заложников для него (захватившего) уже смысл теряет. Соответственно, если он причиняет насилие лицам уже после достижения своей цели, то, собственно говоря, это никоим образом с целью, ради которой он захватывает этих заложников. Поэтому говорить, что в данном случае лицо стимулируется к какому-то поведению для того, чтобы избежать большей опасности, большего вреда, мы не можем. Соответственно, если лицо освобождает заложников после того, как оно достигло своих целей, после того, как все его требования удовлетворены, то вопрос о добровольности освобождения, так же как вопрос об освобождении по требованию властей не стоит. Соответственно привлечение к ответственности является обязательным, и примечание в данном случае не работает.

Разграничение смежных составов

С учетом того, что характеристика объективной стороны предполагает вариант и того, и другого, то есть как действий, схожих с похищением человека, так и действий, схожих с незаконным лишением свободы, соответственно будем разграничивать ст. 206 с одной стороны,  и ст. 126, ст. 127 с другой стороны. 

Если мы пройдемся по характеристикам объективной стороны и субъективной стороны, то разграничение мы найдем в субъективной стороне, в наличии вот этой самой соответствующей цели. Поскольку цель – это характеристика субъективной стороны, и установить ее чрезвычайно сложно, особенно, если требования еще не предъявлены, цель не объективирована то соответственно нам необходимо выработать другие критерии разграничения по составам. В чем такого рода разграничения могут выразиться? Во-первых, характеристика потерпевшего. Для ст. 126 и ст. 127, поскольку основным там объектом выступает личная свобода гражданина, характеристика лица похищаемого или незаконно лишенного свободы имеет существенное значение для самого субъекта. Ему важно конкретное лицо, которого он похищает или незаконно лишает свободы, потому что именно от него или благодаря похищению этого лица он может достичь своих целей. Это могут быть цели, связанные с предъявлением каких-либо требований, а могут быть и не связаны с предъявлением каких-либо требований. Сам факт того, что его основной конкурент на рынке оказания соответствующих услуг в течение трех или пяти дней не выходит на связь, может привести к тому, что его контрагенты захотят заключить контракт со вторым по значимости лицом, предоставляющим такого рода услуги, тем самым похитивший или незаконно лишивший своего контрагента субъект получит определенные преимущества, не выдвигая никаких требований. Если же речь идет о выдвижении конкретных требований, то в данном случае эти требования при похищении человека, незаконном лишении свободы человека так же связаны с конкретным лицом, которое выступает потерпевшим. Требования предъявляются либо к самому этому лицу либо к его близким родственникам, то есть к тем лицам, жизнь, здоровье и благополучие потерпевшего для которых имеют существенное значение. И именно в связи с этим характеристики личности потерпевшего являются значимыми: похищает ребенка для того, чтобы предъявить требование о выкупе родителям; похищает близкого родственника для того, чтобы вынудить совершить те или иные действия родственников похищаемого лица. Соответственно, характеристика потерпевшего – это первый ключевой момент.

Второй ключевой момент опять же связывается с разницей в объектах посягательства. Когда речь идет о похищении человека, личная свобода здесь непосредственный объект. По статье 206 непосредственный объект – общественная безопасность.  Это значит, что преступление, предусмотренное ст. 206 носит публичный характер. Лицо, которое совершает захват заложника, стремится к тому, чтобы о его деянии стало известно как можно большему количеству лиц для того, чтобы посягнуть на общественную безопасность, для того, чтобы получило его действие общественный резонанс, для того, чтобы на него обратили внимание сотрудники правоохранительных органов, государственные органы и организации как внутригосударственные, так и международные, граждане, которые занимают достаточно высокие посты, например, в коммерческих и иных организациях и так далее. То есть для этого публичный характер захвата заложников является обязательным. При хищении человека и незаконном лишении свободы как раз наоборот: лицо максимально стремится сделать так, чтобы о похищении или незаконном лишении свободы стало известно как можно меньшему количеству людей. Поэтому если эти требования и предъявляются, то они, как правило, сопровождаются строгим указанием не привлекать сотрудников правоохранительных органов, не сообщать в полицию и так далее. Просто выполните требование и получите назад своего похищенного родственника, близкого лица и так далее. Вот этот публичный характер действий является обязательным, характерным условием для захвата заложников, и его отсутствие может говорить о похищении человека или незаконном лишении свободы.

Далее в рамку заключены  обсуждения разных вопросов со студентами. Иногда вопросы были сформулированы не очень корректно, поэтому может местами выглядеть нескладно.

Вопрос о разграничении составов от студента. Лицо похищает человека и требует выкуп, сообщает об этом публично в СМИ, что он похитил человека.  Какой состав? Суслина говорит, что будет 206 УК, так как здесь посягательство на общественную безопасность. Лицо демонстрирует обществу, что вот такое деяние совершено, в данном случае его требования подпадают под ту самую цель ст. 206 – понуждение гражданина (например, родственника) совершить определенные действия.  Студент продолжает: а если субъект, который совершил похищение, изначально не планировал, что будет общественный резонанс, а потом, когда узнал, что об этом узнали в новостях, то  можно сказать, что у него изменился умысел? Он знает, что есть некий урон для общественной безопасности, и он не отпускает похищенное лицо и продолжает предъявлять требования к гражданину. Суслина говорит, что трансформация умысла из 126, 127 в 206 возможна только при условии, если  лицо само каким-то образом переводит это преступление из категории «неизвестное общественности» в категорию «известное общественности». То есть, если он похитил потерпевшего, попытался предъявить требования гражданину, гражданин сказал, что ему этот похищенный не нужен, что пусть делает с похищенным человеком что хочет. Лицо, похитившее человека, думает, что раз так, то оно попытается еще у кого-нибудь получить денежные средства, например, расскажет государственным органам, публично продемонстрирует и, может быть, кто-нибудь (может быть, даже отказавшееся лицо) ему эти денежные средства передаст. В данном случае трансформация умысла будет, и деяние, начавшееся как похищение человека, может быть квалифицировано как захват заложника. Но  в том случае, когда эта трансформация умысла происходит помимо его действий, то есть сообщили в правоохранительные органы, или сообщили общественности сами потерпевшие, родственники похищенного лица, то в данном случае захвата заложника не будет. Потому что его (лица, похитившего человека) субъективная сторона не задействована. Студент: возможно ли из наблюдений за объективной действительностью установить, что поскольку субъект продолжает удерживать лицо, то у него и происходит трансформация умысла, поскольку он как бы не планировал, но вот он узнал, что этот случай приобрел общественный резонанс, но он продолжает удерживать. Его умысел изменился?  Суслина: если его действий при этом никаких не осуществляется, то использование этой ситуации не влияет на характеристику его субъективной стороны. Если он сам действует, то тогда другое дело. Другой студент: если лицо похитило человека и требует выкуп, при этом об этом узнала полиция и говорит: отпусти человека. При этом он понимает, что если он отпустит, то освобождения от уголовной ответственности не будет, так как будет это не добровольно. Похитивший говорит: дайте мне самолет. Ему не дают самолет. Он говорит, что на нет и суда нет, и освобождает. Будет ответственность или нет? Суслина считает, что нужно смотреть на характеристики субъективной стороны. Если его умысел не был нацелен на то, чтобы причинить ущерб общественным отношениям, общественной безопасности, то есть его единственной целью выдвижения требований было то, чтобы трансформировать свою квалификацию в ст. 206. Суслина считает, что его квалификацию трансформировать не стоит, так как здесь субъективная сторона, очевидно, не соответствует захвату заложника, и поэтому освобождать от ответственности, таким образом, смысла нет. Суслина считает, что не на это нацелено примечание к ст. 206. Другое дело, что установить в такой ситуации, чем руководствовалось лицо при трансформации своих требований чрезвычайно сложно. Еще вопрос: если происходит захват детей, чтобы большее давление оказать на государство, и при этом требование – предоставить оружие. Это захват или удержание детей? Суслина говорит, что разграничение по ст. 126 и ст. 206 по личности означает, что личность конкретного человека, обладающего индивидуально-определенными признаками. Если просто дети или беременные женщины, или женщины или мужчины, не по половому признаку, не по возрастному признаку, не по признаку выполнения каких-то функций в государстве, а именно личностные признаки. Иванов Иван Иванович как личность интересует. Тогда это ст. 126. Так как именно поэтому лицо может предъявить его супруге требования. Если это дети, потому что на них реагирует интенсивнее государство, беременные женщины, то это квалифицирующие признаки, предусмотренные часть. 2 ст. 206. В данном случае личность каждого конкретного ребенка для него значения не представляет. Для него имеет значение, что это в принципе дети. Вопрос: если похищается Иванов Иван Иванович, субъекту важна его личность, при этом субъект придает огласке, то это захват заложника? Суслина говорит, что да. Вопрос: если важна личность, а требование предъявляется не Иванову Ивану Ивановичу, не близким родственникам, а третьему лицу. Иван Иваныч имеет бизнес, у него есть партнеры, требование предъявляется партнерам, то, что будет? Суслина: все равно похищение человека, так как публичного характера нет, а требования предъявляются конкретному лицу именно в связи с тем, что это лицо имеет какие-то контакты с Иваном Ивановичем. Иначе, если похитить Ивана Ивановича и предъявить требования к руководителю РЖД, то, наверное, вряд ли он заинтересуется каким-то конкретным лицом. Если предъявить требование человеку, который имеет какие-то личностные контакты с похищенным лицом, и в силу этого готов реализовать данные требования, для него важно, чтобы освободили похищенного, то это ст. 126.  Основной критерий разграничения – это те характеристики, которые позволяют говорить, является ли основным объектом личность, личная свобода, или основным объектом является общественная безопасность. Это и признак публичности, и признак характеристик личности в сочетании. Вопрос: а если похитили ребенка министра, при этом это давление на государство, то, что будет? В таком случае ст. 206 отвечает Суслина. Он предъявляет конкретному лицу требования, но его действия связаны не с личными характеристиками ребенка и его родителя, а с тем, что его родитель является публичным лицом, и действия он будет совершать публичного характера. Если он это не оглашает, и это в принципе не находит огласки, и он избегает этой огласки, при этом, действительно, на него воздействуют скорее как на отца ребенка, чем как на государственного деятеля, то будет ст. 126. Это очень сложно доказуемо, но публичный характер должен исходить от этого самого лица. Идеальной совокупности ст. 126 и ст. 206 не бывает, так как объективная сторона одна и та же.  В статье 126 нет никакой цели. Суслина отмечает, что корыстные побуждения – это не цель, это мотив. Похитил человека, который занимается аналогичным бизнесом на 5 дней, в это время сам заключает контракты с его контрагентами. Это корыстные побуждения? Есть цель какая-то? Корыстная цель есть? Похитил и ничего не требует. Есть корыстные побуждения? По ст. 126 может быть предъявлено требование, а может и не быть предъявлено. Если не предъявлено, то это однозначно ст. 126. Если оно предъявлено, то смотрим, каким образом оно предъявлено. Мы должны смотреть на все, исходя из объективной действительности. Смотрим, насколько ему важна личность похищаемого или захватываемого человека и насколько публично, насколько он стремится к тому, чтобы это вызвало общественный резонанс. Разбирались с ситуацией, если похищенный  ребенок государственного чиновника. Есть резонанс или нет резонанса? Носит публичный характер или нет? Относится  к нему как к отцу ребенка и старается максимально тихо все осуществить? Или наоборот публично предъявляет требования? Соответственно, либо ст. 126 УК, либо ст. 206 УК. Если человек уже получил деньги и после этого совершает умышленное причинение смерти, все равно будет квалификация по ст. 206, если заложников еще не отпустили. А если отпустил заложников, тогда только в рамках объективной стороны от захвата заложников часть 4 работает. Если он их отпустил, а потом убивает в качестве свидетелей, то это будет убийство с целью скрыть другое преступление по п. «к» части 2 ст. 105 УК. Вопрос: лицо похитило Президента и хочет потребовать у его дочери что-нибудь, похитил только как отца его дочери. При этом выхода у лица на эту дочь нет, и требования он предъявляет публично, через новости. При этом в его субъективную сторону не входит покушение на отношения общественной безопасности, он покушается только на личную свободу Президента, при этом, так получается, что он наносит удар по безопасности общества. Он хочет выйти замуж за дочь Президента, и поэтому похищает Президента.  Суслина считает, что в этой ситуации с учетом того, что похищение государственного чиновника невозможно без того, чтобы об этом никто не узнал, это все равно будет неизбежно  носить публичный характер, и он всегда понимает, что это будет носить публичный характер, то это, конечно, ст. 206. Вопрос об освобождении от ответственности и про скользкую формулировку примечания к ст. 206. «Примечание. Лицо, добровольно или по требованию властей освободившее заложника, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления». «Иной состав преступления» – это состав, который не охватывается данной статьей. С учетом того, что причинение смерти охватывается данной статьей, по идее, получается, что иного состава у него и не содержится. На взгляд Суслиной, здесь невозможно освобождение от ответственности за причинение смерти. Суслина считает, что нужно привлекать к ответственности за причинение смерти, хотя это несколько противоречит тому, что указано в примечании, с учетом того, что иной состав преступления – это состав, который не охватывается статьей в целом. Суслина считает, что игнорировать последствия в виде умышленного причинения смерти невозможно. От ответсвенности по ст. 206 освобождаем, так как остальных он освободил, а от ответственности по ст. 105 не освобождаем. Вопрос: захват заложника может быть способом совершения преступления для совершения другого преступления? Например, я захватил заложника, чтобы он не мешался, а я буду совершать другое преступление. Суслина говорит, что вопрос упирается в цель. Цель должна быть следующая:  понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия. Если наряду с этим, он использует эту ситуацию для совершения другого преступления, то тогда ст. 206. Если просто захватил, чтобы тот просто не мешал совершать другое преступление, то ст. 126 или ст. 127 в зависимости от объективной стороны. А если совершает публично захват, осознает цель, и при этом совершает другое преступление, то совокупность? Суслина отвечает, что будет совокупность.